Кейт Лаумер - Гонка планет [ Авт. сборник]

— Держись, когда корабль качнется…

Казалось, стены кружатся в безумном танце. Подшипник снова заскользил по палубе, с грохотом ударился о тяжелую крышку.

— Надо было привязать эту заразу, — прохрипел Генри. — Не давай ему раскачиваться.

Толчок снизу отбросил Генри в сторону. Он поднялся, вытянул руки, чтобы удержать раскачивавшийся вал. Подпрыгивая, как сумасшедший, подшипник, стукнул Генри по руке, которой он держался за крышку.

Бартоломью выпрямился, шумно дыша. Его взгляд упал на руку капитана. При виде окровавленной плоти и обнажившихся костей юноша вскрикнул и бросился к Генри.

— Оставь это, — выдавил сквозь зубы капитан. — Сейчас или никогда…

Он схватился за трос, раненая рука соскользнула, он выругался, свирепо набросился на лебедку. Бартоломью повис на свободном конце вала, на какое-то мгновение ноги оторвались от палубы, и его швырнуло на крышку. Затем вал опустился немного, потом еще, еще и наконец стал на место. Генри на секунду расслабился, пытаясь отдышаться.

— Хорошо, Лэрри. Отцепись от вала и крепи крышку.

Два часа спустя, вытянувшись в люльке, капитан Генри посмеивался, любуясь своей забинтованной рукой.

— Славненько, — сказал он. — Так как у нас на борту не оказалось лаборатории для калибровки гироскопа, мне придется настраивать его вручную и наблюдать, наблюдать, в течение шести дней.

— Рука сильно болит? — лицо юноши было совершенно белым.

Генри покачал головой.

Лэрри сглотнул. Он глубоко вдохнул и замер, словно пытаясь собраться с духом. Его лицо казалось еще белее.

— Это моя вина, капитан, — произнес он с трудом. — Исключительно моя.

Генри посмотрел на него с любопытством. Исходя из понятий, по которым жил этот мальчик, для такого признания требовалось определенное мужество. На какое-то мгновение в памяти всплыли слова Дульчии о Лэрри, произнесенные на берегу в ночь перед стартом. Но он снова отогнал их от себя. Возможно, Лэрри просто хочет этим что-то показать — пока еще рано говорить.

— Ты слышал когда-либо об ответственности на борту корабля? — сердито спросил Генри. — Это вина капитана, если он доверяет человеку, которому нельзя доверять. Только полный дурак отправился бы теперь на Коразон. Ты это знаешь, не так ли? Если и дальше так пойдет, мы нарвемся на неприятности.

— Я больше не подведу вас, капитан, — мышцы на скулах Лэрри, казалось, были связаны в узлы. На бледном лице выступили капли пота. — Вы увидите. Когда мы туда доберемся, вы увидите, что мои знания бюрократических тонкостей помогут нам. Как чиновник…

— Об этом я не могу судить, — грубо оборвал его Генри, глядя на свою забинтованную руку. — Но ты сделал хорошую повязку, это я говорю точно.

Лэрри покраснел, открыл рот, словно собирался что-то сказать, затем решительно закрыл его, отвернулся и вышел, не произнося ни слова.

“Ладно, мальчик, — подумал Генри, гладя ему вслед. — Одна ласточка весны не делает. Тебе еще многому придется научиться — даже если в конце концов окажется, что ты способный ученик.”

Последнее бормотание насосов стихло. Сидя перед экраном, Генри изучал массивное белое здание Администрации порта Панго-Ри, которое приткнулось до стены, ограждавшей место стоянки кораблей; за ней на пыльной равнине виднелся похожий на гробницу город, с хрупкими сборными домиками, вздыбленными крышами и низкими деревянными хижинами. Еще дальше в дымчатом дневном небе Коразона прорисовывались очертания неуклюжих строений, безвкусно отделанных разноцветным пластиком.

Генри изменил поле обзора. На экране появилась цепочка космических кораблей, вытянувшихся до пурпурной линии далеких холмов.

— Все эти корабли прибыли сюда, чтобы участвовать в гонке? — глаза Лэрри широко раскрылись. — Но их здесь сотни, а то и тысячи.

— Ага! И каждая из этих железок перебросит куда угодно, может, двух человек, а может, целый взвод. Думаю, на этой дешевой распродаже у нас будет примерно четверть миллиона соперников.

— И все претендуют на эту землю? Я представлял, что мы будем бродить по безлюдным лесам, осматривать обширные пустынные территории, выбирать себе участок…

— Лучше отправимся в штаб-квартиру Гонки и зарегистрируемся, а то мы будем бродить по безлюдному порту, после того как остальные стартуют.

Бартоломью задумчиво нахмурился.

— Очевидно, здесь подойдет официальная блуза с эмблемой Парии и Статистически Среднего. Я не желаю вызывать благоговейный трепет среди персонала. — Он взглянул на капитана Генри. — Думаю, с карантинными властями иметь дело лучше мне.

— Мы оба будем иметь с ними дело, а пока — в хвост цепочки. Надевай теплую одежду, в которой тебе не жалко было бы спать, желательно с карманами: возьмем сухой паек. Нам ждать своей очереди часов двенадцать.

Бартоломью вскинул брови.

— Не думаю, что возникнет такая необходимость. Стоит мне сказать слово нужному чиновнику, и, считайте, что мы прошли все формальности.

— Попробуй только влезть без очереди, и считай, что мы получили под зад метлой. Пошли!

Генри прошел мимо юноши.

— Капитан, уж не думаете ли вы предстать перед регистрационной службой в замасленной робе? Смею предложить вам надеть мундир, в котором вы вступили на борт, вид был впечатляющий — во всяком случае для непрофессионалов.

— А это идея, Лэрри, — улыбнулся капитан. — Это помогло бы нам сократить число участников. Часть из них умерла бы со смеху.

Бартоломью пожал плечами и посмотрел на забинтованную руку Генри.

— Как ваша рука? Наверно, лучше обратиться к врачу.

Генри осторожно надел пару мягких кожаных перчаток, согнул пальцы.

— С рукой дело не так уж плохо. Главное, не увлечься и не стукнуть кулаком.

— Ее надо подвесить.

— Не будем давать соперникам ненужную информацию, Лэрри. Мои небольшие немощи останутся нашим секретом, — засмеялся Генри.

Он достал из стенного ящика маленькую коробочку и сунул Бартоломью пулевой пистолет размером с ладонь.

— Держи его там, откуда ты смог бы его легко и быстро выхватить.

Бартоломью посмотрел на оружие, пистолет был матового серого цвета и имел форму отшлифованного водой камня.

— Оружие? Для чего?

Генри сунул себе в карман точную копию первого пистолета.

— В том-то и дело, — сказал он. — Для чего…

Крупнолицый мужчина со свернутой челюстью и покрытой шрамами щекой шлепнул огромную резиновую печать на формуляр синего цвета и смахнул его в ящик. Он вскинул голову на капитана Генри.